- Черта с два! Я осталась почти без средств к существованию, это мой единственный серьезный заказ, поступив
- Черта с два! Я осталась почти без средств к существованию, это мой единственный серьезный заказ, поступивший за последние полгода. И я не позволю, чтобы он сорвался из-за вашей параноидальной подозрительности! - Я гоняюсь за Новаком уже на протяжении многих лет, знаю его запах и чувствую его теперь, - сказал Коннор. - Водить людей за нос и подло обманывать их составляет смысл его существования. Ты ведь дочь Эда Риггза, Новак всегда держал тебя под колпаком и так просто от тебя не отстанет. Эрин села на стул. - Мюллер никак не может быть связан с Новаком, - сдавленно произнесла она. - Сразу же после его выписки из больницы Новака поместили в тюрьму. Мюллер же впервые воспользовался моими услугами четыре месяца назад. И мы с ним договаривались о личных встречах в Сан-Диего и Санта-Фе. - Тем не менее вы так и не встретились! Эрин вскинула голову. - У него в последний момент изменялись планы, но он всякий раз извинялся и присылал вместо себя кого-то из своих помощников. - Так я и знал! - обрадованно воскликнул Коннор. - Придется хорошенько проверить этого неуловимого миллионера. - Не смейте этого делать! - вскричала Эрин, покраснев. - Не вздумайте вмешиваться в единственное перспективное дело, оставшееся у меня. Всего остального вы меня уже лишили, превратив мою жизнь в ад. Вам не кажется, что пора оставить меня в покое? Коннор поджал губы, поставил чашку на стол, встал и направился к выходу, прихрамывая на поврежденную ногу. Именно его хромота и заставила Эрин смягчиться. - Извините, я погорячилась, - пролепетала она, встав со стула. - Однако не судите меня строго, поймите, тот кошмар, который я пережила тогда, все еще напоминает иногда о себе. - Сочувствую! - Коннор обернулся и сокрушенно покачал головой. Он ведь и сам едва не погиб, преданный ее отцом, лишился напарника и друга, несколько месяцев пролежал в коме. Но этим его беды не ограничились: его отстранили от оперативной работы и перевели в резерв, он утратил веру в себя и впал в меланхолию. Вспомнив обо всех постигших Коннора невзгодах, Эрин Импульсивно подалась вперед, взглянула ему в глаза и, пьянея от щетины на его подбородке, позолоченной светом из коридора, с наслаждением вдохнула запах его тела - причудливую смесь ароматов табака, мыла, мускуса, меда и смолистого дыма. Тени, залегшие у него под глазами, поразительным образом подчеркивали сексуальность его острых скул, впалых щек и чувственных губ. Ей захотелось утонуть в его глазах, дотронуться до его лица, почувствовать его тепло, прильнуть к нему, утешить его и успокоить. Но она не осмеливалась это сделать.