- Я вижу, ты выполнил мои указания. Молодец! - Я готов выполнить ваше задание, шеф! - сказал Габор. -
- Я вижу, ты выполнил мои указания. Молодец! - Я готов выполнить ваше задание, шеф! - сказал Габор. - Превосходно! - Новак обнял его и расцеловал. - Ты, мой злобный и преданный пес, сегодня ночью наконец отведаешь крови. Слушай меня внимательно! Получив новые инструкции, Габор взглянул на Тамару. - Когда я вернусь, - хрипло сказал он, обнажив в кривом оскале сломанные зубы, - мне потребуется качественный секс. - Тамара будет рада оказать тебе такую услугу, - заверил Новак. Изобразив на лице безмятежную улыбку, она проворковала: - Разумеется! Все будет по высшему классу! Лишь только Габор ушел, Новак расстегнул ширинку и свирепо овладел ею, вымещая на ее плоти всю скопившуюся в нем злость. Она заслужила наказание за свое коварство и попытку обмануть его своей мнимой покорностью. Но прежде чем присоединить ее к легиону своих ангелов, он хотел досыта насытиться ее нежной трепетной сердцевиной. Наказание облагораживает и возвышает. Это знали все его ангелы, убедится в скором времени в этом и Тамара, думал Новак, терзая ее вагину. В свое время узнают это все Риггзы, а также братья Маклауд. Как узнал это он сам. День прозрения навсегда остался в его памяти в мельчайших деталях. Ему исполнилось пять лет, когда отец при нем убил его мать. Она изменила ему, и отец ее задушил. В память мальчика запали ее пустые глаза и обмякшее тело. Отец не был бессердечным человеком, он рыдал над трупом и говорил: - Никогда не предавай меня! Слышишь? Никогда! - Никогда, папа! - прошептал мальчик. - Никогда. Новак почувствовал, что кто-то вцепился в его руки ногтями. Глядя на него вытаращенными зелеными глазами, рыжеволосая женщина хрипела, пытаясь что-то сказать. Он понял, что чуть было не задушил ее, предавшись воспоминаниям, и разжал пальцы, сомкнутые на ее горле. Отпустив Тамару, Новак встал и потер пальцами виски. Приступы внезапного беспамятства случались с ним в последнее время все чаще и чаще, очевидно, как следствие переутомления. Ему требовался отдых: ведь, в конце концов, прошло всего лишь шесть часов, как он умер. А смерть, несомненно, является самым сильным потрясением. Разумеется, после рождения. Тамара лежала на полу, хрипя и держась руками за горло. Новак застегнул пуговицы на брюках и бросил ей, направляясь к выходу из кабинета: - Подготовься к встрече с Табором! Будь умницей.
Глава 20
Коннор присел на крыльцо и стал наблюдать, как восход подрумянивает пышные облака. Счастье буквально распирало его, да так, что от этого ему становилось чуточку тревожно. Все, что расслабляло и чрезмерно радовало, надлежало анализировать и подвергать сомнению.