Эрин трепетала в его объятиях, словно птичка, попавшаяся в силок. Коннор, позабыв обо всем на свете, был го
Эрин трепетала в его объятиях, словно птичка, попавшаяся в силок. Коннор, позабыв обо всем на свете, был готов бесконечно продолжать этот волшебный поцелуй. Наконец она резко отстранилась, чтобы сделать вдох, вся пунцовая от смущения и возбуждения, с торчащими сосками и расширенными, как бездонные колодцы, зрачками, и пролепетала: - Что все это значит, Коннор? Какого дьявола... Но Коннор не дал ей договорить, он снова жарко поцеловал ее, обвив рукой гибкий стан и прижавшись ширинкой к низу ее живота. После долгого поцелуя их обоих трясло так, что они с трудом держались на ногах. Эрин судорожно вздохнула. Коннор прижался к ней лбом и заговорщицки прошептал: - Не говори ни слова! Следуй за мной! Он подхватил ее дорожную сумку на колесиках, обнял ее за плечи и потащил к выходу. Эрин спросила с дрожью в голосе: - Куда же ты меня ведешь? Он резко наклонил ее назад, словно танцуя с ней танго, и запечатал ей рот поцелуем. Выждав, пока она обмякнет, он стал покрывать поцелуями ее лицо, шепча: - Молчи, Эрин! Доверься мне, так надо... Им оставалось только пройти через вращающуюся дверь. - Поверить тебе? - задыхаясь, воскликнула Эрин, когда они продолжили движение. - Какого черта, Коннор, ты меня куда-то тащишь против моей воли? Меня здесь должны встретить! Остановись немедленно, иначе я закричу! Но Коннор уже втолкнул ее в двери, что помешало ей исполнить свою угрозу, а потом увлек за собой по тротуару ко входу в гараж. Эрин, однако, проявила-таки свой норов и, застыв на месте, закричала: - Нет, Маклауд! Остановись, черт бы тебя побрал! И не смей больше меня слюнявить! Твой грязный трюк со мной не пройдет. Я позову охрану! - Не горячись, Эрин, будь благоразумна, - озираясь по сторонам, заговорщицки произнес он. - Нам нельзя терять ни секунды! Иди молча за мной, я скоро все объясню. - Какого дьявола, Коннор! - вскричала Эрин. - И вообще как ты здесь оказался? Я жду объяснений. Он втолкнул ее в лифт и, не обращая внимания на других пассажиров, снова поцеловал. Издав легкий стон, Эрин обмякла. Коннор торжествовал: пока все шло гладко, оставалось только заставить себя прекратить ее целовать, не упиваться до потери сознания ее медовыми губами, в которых он готов был утонуть. Коннор отпустил Эрин, лишь когда лифт остановился и кабина опустела. Он сжал ее лицо в ладонях и вперил в нее пристальный взгляд. Гипноз удался, Эрин позволила ему подвести ее к машине. Он открыл багажник, кинул в него сумку, захлопнул крышку и рявкнул: