— Да, — смущенно отозвался искин. — Кто же знал, что она так расстроится? — Какую хоть версию? Не слишко
— Да, — смущенно отозвался искин. — Кто же знал, что она так расстроится? — Какую хоть версию? Не слишком кровавую, надеюсь? — Земную, конца XXI века. Адаптированную под голографию. — Ясно… — вздохнул Дин, присаживаясь рядом с Элькой и гладя ее по голове. — Успокойся, девочка. Это всего лишь сказка. На самом деле… Он замолчал. — Что на самом деле? — подняла голову девушка. — На самом деле все было куда страшнее… — вздохнул Дин. — На Арде тогда такое закручивалось, что не дай Господи. Я истинную Арду имею в виду, а не ее бесчисленные отражения. Элька прижалась к его груди, чувствуя себя на удивление уютно. Сильная рука мужчины мягко гладила ее по голове, и это оказалось настолько приятным, что девушка едва не мурлыкала. — Спеть тебе? — спросил Дин, грустно глядя в никуда. — Да! — вскинулась Элька. — Я обожаю музыку! Я… — Что? — Сама петь люблю… — Да? — улыбнулся он. — А ну-ка! Ты пой, а я подыграю. Окончательно смутившись, девушка отодвинулась. Что бы такое спеть? Почему-то захотелось исполнить не чужую, а свою песню. Ее Элька сочинила совсем недавно, так и не решившись спеть односельчанам — слишком много там было тоски по небу, по мечте и чуду. Если бы такое услышал святой отец, неприятностей бы доморощенная певица отхватила по самое не могу.
Небо не знает, что здесь не бывает Веры, надежды, любви и мечты. Небо мечтает и нас призывает, Нам бы все бросить, отсюда уйти…
Небо дорогу к себе открывает, Но мы не можем ее здесь найти. Небо смеется, иль, может, рыдает, А мы забываем себя на пути.
Небо устало и звать перестало, А мы продолжаем возиться в грязи…
Элька забылась и начала петь в полный голос, как не пела еще никогда. Она крепко зажмурилась и выдавала все, на что была способна. В мелодию незаметно вплелась музыка, но девушка этого не заметила, продолжая петь. Душой петь. — Вот это голосище… — восторженно протянул Дин, когда она замолчала. — Порадовала ты меня, девочка. Давно такого не слышал. — Да я… — смутилась Элька. — Ты — прелесть! Я в полном восторге. — Спасибо! — просияла девушка. — Я так рада, что вам понравилось! — А чья песня? — поинтересовался Дин. — Моя… — почему-то призналась Элька. Она и сама не знала почему, но захотелось впервые в жизни сказать правду. — Твоя?! — вскочил Дин. — Так-с… Девушка испуганно смотрела на него. Лицо музыканта вдруг резко помрачнело, он принялся бегать по столовой и злобно ругаться. Такими словами ругаться, что Элька покраснела.