Кена с ужасом смотрела на черную высохшую мумию, в которую на ее глазах превратился здоровый, сильный челов
Кена с ужасом смотрела на черную высохшую мумию, в которую на ее глазах превратился здоровый, сильный человек, и дрожала. — Он пожертвовал и источниками, и самим собой, — заговорил тирхан. — Зато спас восемь миллиардов жизней. Вслушайтесь в эту цифру, госпожа! Может, эти миллиарды жизней дороже чьих-то рефлексий? Хотя бы и ваших. — Конечно, дороже! — вскинулась девушка. — О-Рикан не пожалел собственной драгоценной жизни и исполнил свой долг, — продолжил безопасник, его глаза горели каким-то лихорадочным огнем. — На его месте так поступил бы каждый ди-эмпат. И он тоже, как и я, прошел ту же школу, которой вы так боитесь… — Да что я, не понимаю?… — в голосе Кены звучала тоска. — Как вижу, не понимаете, — прищурился он. — Создатель дал вам редкий дар, который поможет в будущем многим и многим. И вы когда-нибудь можете оказаться последней надеждой разумных на выживание. Так кто дал вам право отказываться от этого дара?! — Никто… — всхлипнула девушка. — Я просто мечтала заниматься любимым делом… Не выдержав, она уткнулась лицом в ладони и разрыдалась. — Я в свое время тоже мечтал о другом, — тяжело вздохнул тирхан. — Бредил космосом. Но долг есть долг, госпожа. Да и когда станете ди-эмпатом, будете в свободное время заниматься, чем захотите. Многие из нас — выдающиеся ученые, помимо всего прочего. Уже на второй ступени вы вполне сможете факультативно изучать биологию. Но не на первой. Кое-как вытерев слезы, Кена сгорбилась в кресле, постепенно осознавая, что безопасник прав. Во всем прав, будь он проклят! По сравнению с миллиардами, да что там с миллиардами — с сотнями жизней, ее желания не стоят выеденного яйца. Почему, ну почему ей это выпало? Но раз ее проклятый дар служит для спасения других — придется забыть о себе. Пребывая в каком-то тумане, Кена пододвинула к себе бумаги и подписала их, не заметив мелькнувшего в глазах тирхана торжествующего огонька.
Нервно прохаживаясь перед кабинетом старшей о-тиэ, в дверях которого скрылся сопровождавший ее ди-эмпат, Кена чувствовала себя очень неуютно. Окинув себя взглядом, девушка поморщилась — уродливый серый комбинезон оскорблял ее эстетическое чувство. Всегда до сих пор одевалась согласно собственному вкусу, а теперь не выйдет, придется носить, что дадут. Лысая голова тоже не добавляла оптимизма. И зачем понадобилось стричь наголо? Что это дает? Какая разница, будет она с волосами или без? Однако спрашивать не решилась, хорошо помнила, что воспитанник первого уровня не имеет никаких прав.