— Ребенок? — недоуменно переспросила та. — Ой… Наденька… Наденька, родная моя! — Мамочка… — наполнились слезами глаза девочки, она подняла взгляд на Эльку. — Можно мне к маме? — Иди, конечно! Наденька радостно пискнула и рванулась к женщине, та подхватила ее и судорожно прижала к себе, не сдерживая облегченных рыданий. Нашлась! Нашлась ее малышка! — Госпожа, прощу прощения, — заговорила Элька, когда счастливая мать немного успокоилась. — Нам нужно поговорить, это очень важно. Укравшие вашу дочь не оставят ее в покое. Я сама бежала из той же страшной школы, Наденьку с собой захватила, не будучи в силах смотреть, как издеваются над ребенком. — Издеваются?… — ошарашенно переспросила учительница, подозрительно прищурившись. Только сейчас она обратила внимание на странности во внешности дочери и девушки, приведшей ее. Обе обриты, волосы едва начали пробиваться. Одеты в совершенно одинаковые, довольно уродливые серые комбинезоны. Да и Наденька ведет себя необычно, раньше всегда была непосредственным, шаловливым ребенком, а теперь пошевелиться без разрешения не смеет. — Проходите, — Ирина отступила в сторону, пропуская гостью в квартиру. Элька вошла и грустно вздохнула. Нищета выглядывала из каждого угла, нагло скалилась с почти выцвевших обоев, издевательски смотрела с убогой мебели. Да и было той мебели всего ничего — продавленная кушетка; три колченогих стула; ободранный стол в углу; детская кроватка да кособокие полки с книгами. Явно хозяйка сделала их сама из найденных где-то досок, видимо, стеснялась попросить кого-нибудь из мужчин помочь. Комната и крохотная кухонька — вот и вся квартира. Даже в деревенском доме Элькиного отца и то было богаче. Ах да, еще древний, как мир, радиоприемник стоял на подоконнике. — Хотите чаю? — неуверенно спросила Ирина, ничего более существенного предложить гостье она не могла. Стыдно, а ничего не поделаешь, жалованье только через три дня, а их еще как-то прожить надо. Но все это неважно. Главное — Наденька нашлась! — Благодарю, с удовольствием, — улыбнулась девушка, осторожно садясь на один из ветхих стульев в надежде, что его ножки не подломятся под ней. Хозяйка квартиры, продолжая держать дочку на руках, последовала ее примеру. Переведя взгляд на девочку, Элька сказала на автомате: — Сто пятая, посиди, пожалуйста, тихо. Нам с твоей мамой поговорить надо. — Как скажешь, сто двадцать третья, — покорно отозвалась та. — Сто пятая? — изумленно переспросила Ирина. — Сто двадцать третья? Это еще что такое?