Материнская вселенная опустела. Воронка инферно, не получающая нового корма, вскоре рассосется сама собой.
Материнская вселенная опустела. Воронка инферно, не получающая нового корма, вскоре рассосется сама собой. Когда-нибудь, через миллионы лет, здесь возникнет новый разум, юный и хищный. Но это потом, а пока вселенная была пуста, ни одного эгрегора. И в пустоте опытные Барды сразу заметили следы чужого вмешательства. Значит, эту никому не нужную войну кто-то спровоцировал. Придется выяснить, кто. — А искин был прав, малая, — сообщил Дин, вернувшись в замок. — В чем? — удивилась Элька. — Да когда говорил о возможном чужом вмешательстве. Есть такое дело. Но это не другие контролирующие, слишком грубо сработано. Следов, к сожалению, пакостники не оставили. — Опа-на… — покрутила косу девушка. — И чего делать станешь? — Отправил сообщение в ГИН, — пожал плечами Бард. — Орти и Древнейшему. Может, они к нам наведаются. Тебе полезно будет с Древнейшим пообщаться. Мудрейшее существо! Ехидное, правда… — А кто он? — Наверное, вообще первый Безумный Бард. Никто не знает, сколько ему миллионов лет. Но не один, это точно. — Ой, мама… — вздрогнула Элька. — А тебе сколько? — Полтораста, — ехидно осклабился Дин. — Полтораста чего? — Тысяч лет. — Сколько?! — девушка рухнула в кресло, ошарашенно уставившись на наставника. — Сколько слышала, — тоже сел он. — Ты не меньше проживешь. Если не выгоришь, что тоже случается. Правда, тела приходится периодически менять, но ничего страшного в этом нет. — Бр-р-р… — Эльке стало не по себе от таких известий. — Ты не говорил… — А зачем? — пожал плечами Дин. — Сейчас вот сказал. Всему свое время, малая. Элька обиженно надулась. Опять «малой» называет! Хотя да, что ее семнадцать лет по сравнению с его ста пятьюдесятью тысячами? Плюнуть и растереть. — Теперь слушай сюда, — продолжил наставник. — Основным преобразованиям я твое тело уже подверг. Сейчас мало что может нанести тебе вред. Нам часто приходится бывать в разных мирах, в отпуске или по делам, не суть важно. Понятно, что лучше не сообщать никому, кто ты есть. Чаще всего разумные в наше существование просто не верят. И это очень хорошо! Но правительства многих крупных конклавов и объединений знают о нашем существовании. Как ты сама понимаешь, они нас не сильно любят — никому не по вкусу, что есть кто-то, в чьей власти изменить суть любой цивилизации. — Ясно… — вздохнула Элька. — Но лучше все же не высовываться? — Лучше, — согласился Дин. — Однако иногда все же приходится. — А почему приходится? — Ты не задумывалась, для чего нужны сегментные дежурные станции? — с хитринкой взглянул на ученицу наставник.