Покосившись на соседку по комнате, девушка в который раз задумалась о замеченных странностях в поведении то
Покосившись на соседку по комнате, девушка в который раз задумалась о замеченных странностях в поведении той. Типичная воспитанница ди-школы как будто, холодная и рассудительная, да только в глазах иногда такое мелькнет, что дрожь пробирает. Не сумела ли Ти-76 сохранить себя и каким-то образом обойти блок лояльности? Вполне возможно, тому немало признаков. Незаметных для воспитателей, но совершенно ясных Эльке. Как бы это выяснить точно? Союзник вовсе не помешает. Но чтобы поговорить откровенно, нужно сначала отключить камеры слежения искина, иначе о разговоре сразу станет известно администрации школы. Семьдесят шестая тоже поглядывала на сто двадцать третью с недоумением и пыталась понять, почему та так себя ведет. А главное — почему ее за это не наказывают. Ни разу еще новенькую не посылали в даан, что совсем уж удивительно. Обычно за малейшую провинность воспитанника спроваживали туда. Что-то здесь не то. Но что? Кто она такая — эта Ти-123? Знает столько, что мороз по коже, имеет абсолютную память, за час-другой усваивает любой, даже самый сложный, перенасыщенный формулами текст — не раз была тому свидетельницей. Лучше соблюдать с ней величайшую осторожность, не зря ведь ее почти ежедневно вызывает к себе старшая о-тиэ. Мелодичный сигнал, сообщивший, что кто-то пришел, заставил соседок встрепенуться. Кого это принесло на ночь глядя? Дверь отъехала в сторону, и на пороге показалась Ти-105. По широко распахнутым, наполненным слезами глазам ребенка и дрожащим рукам семьдесят шестая сразу определила, что девочка только что вышла из даана. Странно, что ей позволили прийти сюда. Это может значить только одно — малышка на грани срыва, и воспитатели это поняли. Дураками они никогда не были, поэтому позволяли старшим воспитанникам проводить с маленькими детьми, находящимися в таком состоянии, «профилактические» беседы. Сто пятую закрепили за Ти-76 сразу после ее появления в школе. Оторванная от мамы шестилетняя девочка все время плакала, семьдесят шестая утешала ее, как могла, стараясь не вызывать подозрений. Вот и сейчас страшно захотелось прижать ребенка к себе и дать выплакаться, но нельзя — обеих накажут. — Что случилось, сто пятая? — ровным голосом спросила она. — Госпожа воспитательница приказала идти к тебе… — прошелестела девочка, в ее глазах горела такая тоска, что обеим соседкам стало не по себе. Приказала? Все ясно, сейчас свободные воспитатели наблюдают за их комнатой. Нельзя позволить себе ни единого прокола, иначе последствия будут не слишком приятны.