Лайдоф холодно улыбнулась. — У вас есть письменное разрешение, надо полагать? — Конечно. Оно носит на
Лайдоф холодно улыбнулась. — У вас есть письменное разрешение, надо полагать? — Конечно. Оно носит название «Распоряжение об учреждении проекта “Подкидыш”». — Действительно. А кто сказал, что этот предмет имеет отношение к проекту «Подкидыш»? Фарадей слегка наклонил голову. — Вы. Ее улыбка исчезла. — О чем это вы? — Сегодня днем в Зоне Контакта, — Фарадей изо всех сил старался обдумывать каждое слово, — вы сказали, что я отвечаю за инженеров, но что теперь проект «Подкидыш» — это вы. Поскольку вы не показывали мне никакого другого распоряжения — и, если уж на то пошло, даже не упоминали ни о чем подобном, — единственный вытекающий отсюда разумный вывод состоит в том, что все, доставленное вами на борт станции, относится к проекту «Подкидыш». А поскольку распоряжение о его учреждении дает мне доступ ко всему, связанному с этим проектом... Он лишь вопросительно поднял брови, позволив невысказанному заключению повиснуть в воздухе. Нет, ничего похожего на улыбку на лице Лайдоф больше не было. — Вы, похоже, шутите, полковник, — сказала она угрожающим тоном. — Неужто вы всерьез полагаете, что эта пустая болтовня остановит меня хотя бы на мгновение? — Не знаю, — ответил Фарадей. — Но я хотел бы попытаться, если вы не против. Долгое мгновение она сердито глядела на него, углубившиеся морщины на ее лице теперь напоминали маленькие темные ущелья. — Прекрасно, — изрекла она наконец. — Я воспринимаю это как блеф. Сегодня же ночью свяжусь с Землей, и к утру должным образом исправленный текст проекта «Подкидыш» окажется здесь. Возглавлять проект буду я, а вас полностью отстранят от участия в нем. — Это ваше право, конечно, — ответил Фарадей, задаваясь вопросом, не блефует ли она в свою очередь. Неужели она и в самом деле забрала такую власть в Совете Пятисот? — Но когда вы будете это делать, доведите до их сведения, что я не собираюсь добровольно уходить в отставку, как бы меня ни принуждали. Чтобы выкинуть меня из «Подкидыша», им придется уволить меня. А это может быть воспринято как вызов общественному мнению. — Общественное мнение волнует Совет Пятисот меньше, чем вам кажется, — возразила Лайдоф. — До тех пор считайте себя под домашним арестом. Фарадей покачал головой. — Вряд ли, арбитр. Как уже было сказано, я уполномочен быть в курсе всего происходящего в связи с проектом «Подкидыш». — Только на протяжении еще нескольких часов. — Возможно, — сказал Фарадей. — Однако на данный момент ситуация еще не изменилась. Вы не сможете обвинить меня в шпионаже задним числом.