Впрочем, это не имело значения. А имело значение то, что внутри находились трое взрослых, которые в состоян
Впрочем, это не имело значения. А имело значение то, что внутри находились трое взрослых, которые в состоянии выслушать указания и заставить детей делать то, что надо, когда придет время. И потом, откуда-то снизу, Манта услышал далекий призыв. Не испуганный и умоляющий, издаваемый Производительницами и детьми, избежавшими пленения в клетке. Нет, это был старый, очень хорошо знакомый призыв-предостережение. Вуука! Он перевел дыхание. «А теперь, — процитировал он сам себе древнее человеческое изречение, — пусть покажет время».
— Что он делает? — с тревогой спросила Лайдоф. — Черт побери, полковник, что он делает? — В каком смысле? — притворно недоумевающе спросил Фарадей, изо всех сил сдерживая возбуждение. Рейми понял, как нужно действовать, теперь он в этом не сомневался. Еще несколько минут... — Вроде бы он просто пытается заглянуть в клетку. — Чтобы смотреть внутрь, необязательно прижиматься к сетке, — угрюмо возразила Лайдоф. — Может, он вообразил, что металл остановит кровотечение? — Зачем вы меня расспрашиваете об этом? — сказал Фарадей. — Как заметил мистер Миллиган, вы сами отослали прочь нашего специалиста по физиологии джанска. Лайдоф не удостоила его ответом. — Мистер Бич, что это за новые вопли там, вдалеке? — Предостережение о приближении вуука, — доложил Бич. Лайдоф присвистнула сквозь зубы. — Их привлекла кровь Рейми. Он мог бы догадаться, что так и будет. — Наверно, — согласился Фарадей. — И тем не менее он все еще торчит здесь, — продолжала Лайдоф, и впервые в ее голосе послышались нотки неуверенности. — Почему он не убегает? Неужели не осознает, что именно его они преследуют? — Не знаю. Вы ведь и нашего психолога отослали прочь, — не удержался Фарадей. — Вуука появились в поле зрения, — сообщил Миллиган. — Похоже, их... шесть, семь... да, всего девять. Два очень крупных, по десять метров каждый. Остальные помельче, от трех до шести метров. — Ну, по крайней мере, это решит проблему с Защитниками, которые наконец перестанут выбивать о сетку свои мозги, — пробормотала Лайдоф. — Думаю, сейчас им станет не до этой ерунды. Фарадей внутренне улыбнулся. Нет, Защитники не будут больше биться о сетку. Им это теперь ни к чему. И из-за своей самонадеянности Лайдоф даже не догадывалась, что вот-вот произойдет. Теперь не вызывало сомнений, что она не понимает ни психологии джанска в целом, ни особенностей характера Рейми в частности. Но мало того. Теперь не вызывало сомнений, что она даже не помнит истории.