— На самом деле хорошая новость касается как раз положения дел с командой «Альфа», — сказал Гессе. — После
— На самом деле хорошая новость касается как раз положения дел с командой «Альфа», — сказал Гессе. — После продолжительных и непростых переговоров с Лайдоф мои сторонники из Совета Пятисот убедили ее до поры до времени оставить их здесь, на «Главном». — Хорошо. Но они все еще под арестом? — Типа того. — Гессе слегка нахмурился. — Мне известно, что теперь они снова в своих комнатах. Под домашним арестом, как и вы. — Им предъявлено официальное обвинение? — Не знаю, — ответил Гессе. — Не думаю. — Тогда под каким предлогом их держат взаперти? — гнул свое Фарадей. — Существует установленный законом предел срока содержания под стражей без предъявления официального обвинения. — Да, знаю, — сказал Гессе. — Думаю, Лайдоф сумела добиться этого под предлогом временного освобождения их от своих обязанностей или чего-то в этом роде. — Никогда не слышал о таком, — проворчал Фарадей. — Это какой-то обман. — Наверняка, — согласился Гессе. — Но у всего есть своя хорошая сторона. Пока им не предъявлено официальное обвинение, есть надежда, что их жизнь и карьера не пострадают, и они выйдут из этой заварухи с чистыми личными делами. — А пока они вынуждены сидеть взаперти, — возразил Фарадей. — И если не будет расследования, их имена могут так и остаться запятнанными. — Я ведь только что сказал, что в личных делах не будет сделано никаких записей о случившемся, — напомнил ему Гессе. Фарадей презрительно фыркнул. — А кого, к чертям, интересуют эти личные дела? — В общем-то, никого, — уступил Гессе. — Мне очень жаль, но это большее, чего я смог добиться. Фарадей с видом смирения махнул рукой и уронил ее на колени. — Ну, на нет и суда нет. Полагаю, могло быть хуже. Вы сказали, это хорошая новость? — Да. — Гессе состроил гримасу. — Плохая состоит в том, что группировка, которую я представляю, утратила часть поддержки в Совете Пятисот. Это означает, что Лайдоф и ее сторонники сумели отступить от края обрыва и теперь снова пользуются заметным влиянием. Фарадей покачал головой. — Я вас предупреждал, — с горечью сказал он. — Просто еще один холодный фронт в разгаре лета. Ну, и что она собирается делать? Гессе заколебался. — Вообще-то точно мне неизвестно. Циркулируют всякие намеки и слухи, но на этот раз она действует предельно осторожно. Я знаю лишь, что она беседовала с некоторыми из самых высокопоставленных генералов службы безопасности Солнечной системы. И не только о марсианских митингах протеста. По спине Фарадея пробежал холодный озноб.