— Он гласит, что ты должен быть изгнан за пределы Центральной Линии, цивилизованной зоны джанска, — тем же
— Он гласит, что ты должен быть изгнан за пределы Центральной Линии, цивилизованной зоны джанска, — тем же голосом продолжал Гринтаро. — Без права когда-либо... — Постой-ка, — оборвал его Манта. — Пожалуйста, подожди. Советник Латранесто не упоминал ни о каком наказании. Вы же были там и все слышали. Он сказал, что я могу идти. — Не строй из себя идиота, — проворчал Гринтаро. — Ты что, и впрямь вообразил, будто избежишь наказания, совершив такие ужасные преступления против Производительницы Драскани, Производителя Пранрало и их так и не родившегося ребенка? — Но я же все объяснил! — в отчаянии воскликнул Манта. — Это не моя вина на самом деле, нет. — Приговор был вынесен, — не обращая на него внимания, продолжал Гринтаро. — И сейчас он будет приведен в исполнение. Хлопая плавниками, он двинулся вперед. Обогнул Манту слева, открыл пасть... — Постой! — Манта отпрянул от его ужасных зубов. — Пожалуйста. Что ты задумал? Ты ведь сказал «изгнание», так? Что же ты хочешь сделать? — Гринтаро, — окликнул Защитника приглушенный голос Виркани. — Что? — Он в самом деле имеет право знать, — сказала она. — Не тяни, объясни ему. Гринтаро с явной неохотой остановился. — Ты изгнан с Центральной Линии, — сказал он. — Нам поручено сделать так, чтобы ты никогда не смог вернуться. Для этого, — он взмахнул хвостом в сторону головы Манты, — я собираюсь откусить тебе левое ухо. На Манту словно обрушился удар молнии. — Что? — не веря своим ушам, в ужасе спросил он. — Ты будешь в состоянии выжить, — неестественно спокойным тоном продолжал Гринтаро. — Однако давление ветра на открытую ушную впадину будет вызывать боль, что не позволит тебе долго плыть на север. По крайней мере так долго, чтобы добраться до Центральной Линии. — Я останусь с тобой до тех пор, пока рана исцелится, — добавила Виркани. — Ты лишишься самого уха и всех его частей, скрытых под кожей, — сказал Гринтаро. — Будет больно, и за это я извиняюсь. Могу лишь обещать, что постараюсь действовать со всей возможной быстротой. Манта тяжело задышал. — Не делай этого, — умоляюще сказал он, безудержно стуча зубами. — Я не вернусь. Обещаю. — Все пройдет легче, если не будешь дергаться. — Гринтаро снова поплыл вперед. — Будешь рыпаться, и я откушу больше, чем нужно. — Манта уже чувствовал головой его теплое дыхание. Внезапно из глубин под ними что-то молниеносно метнулось вверх. Манта, завороженно глядя на открывшуюся пасть, ничего толком разглядеть не успел. С криком боли Гринтаро дернулся и сложился вдвое, когда что-то пестрое с силой ударило его в живот. Он наполовину перевернулся на бок, молотя плавниками и хватая ртом воздух.