Вокруг был песок, на котором лежала бетонная взлетная полоса. Поодаль находилась будочка. Это было здание а



Вокруг был песок, на котором лежала бетонная взлетная полоса. Поодаль находилась будочка. Это было здание аэропорта. Наш самолет заправился горючим, взлетел и взял курс на Уругвай. Вместе с чемоданами Лисоцкого и Черемухина.
– Да… – сказал Черемухин. – Вот вам и международное право. Пошли искать людей.
Мы двинулись к будочке. Женщины и дети, высаженные из самолета, пошли за нами. У будочки была автобусная остановка. Вскоре подошел автобус и повез нас в город. Автобус был наш, львовский.
Через полчаса мы доехали до Мисураты. По улицам ходили темнокожие молодые люди. Можно было дать гарантию, что здесь мы не встретим ни одного соотечественника. Женщины и дети пошли в отель ждать, когда им окажут помощь их правительства. Мы на это рассчитывать не могли, поэтому отправились к пристани, чтобы сесть на пароход, идущий в Александрию.


Мисурата – Сахара

Первым человеком, которого мы увидели в порту, был генерал Михаил Ильич. Он расхаживал по пристани в тех же черных очках и с фотоаппаратом, что сутки назад в Неаполе. При этом он насвистывал песню «По долинам и по взгорьям».
Увидев нас, генерал расхохотался на всю Африку.
– Вот так встреча! – плача от смеха, закричал он. – Вы же должны быть в Каире!
– А вы должны плыть в Марсель! – сказал я.
Генерал повернулся к морю и погрозил ему кулаком.
– Ладно! Они еще у меня попляшут! – пообещал он. – Нет, вы видели, а? Советских граждан, а? – с грозным изумлением добавил он.
Затем Михаил Ильич доложил нам, как он провел прошедшие сутки. Его приключение было почище нашего. На земле чуть-чуть не стало меньше одним генералом в отставке. Но, к счастью, все обошлось.
Итак, Михаил Ильич стал жертвой мафии. Лишь только, расцеловав нас и запечатлев на память на фоне торговца спагетти, генерал скрылся за углом в своих темных очках, его грубо схватили, засунули в рот платок и кинули в автомобиль. Автомобиль, свирепо скрипя шинами, понесся по жарким неаполитанским улицам. Спутниками генерала были два молодых человека в масках. Они держали Михаила Ильича под руки, для убедительности водя пистолетом перед его очками. Как выяснилось впоследствии, очки сыграли в этом инциденте решающую роль. О чем я и предупреждал.
Генерала вывезли за город, к морю, и затолкали в какую-то яхту. Говорить он не мог из-за платка, а снять с него очки молодые люди не догадались. Яхта понеслась по морю и доставила генерала на остров Сицилию. Это их бандитский оплот.
Только там с Михаила Ильича сняли очки и убедились, что он очень похож на одного итальянского коммуниста, депутата парламента. А в черных очках они вообще неотличимы, что и привело к ошибке со стороны мафии. Когда изо рта генерала вырвали платок, он сказал:

АЛЕКСАНДР ЖИТИНСКИЙ, ДИТЯ ЭПОХИ Annotation Юмористическое повествование Александра Житинск
Сейчас редко у кого он уходит туда корнями. Хотя, если рассуждать логически, цепочка предков не имеет права
Бабушка говорила, что я похож на дедушку. Дедушка тоже ничего не добился в этой жизни и умер очень давно. Т
Родственники У отца было две сестры – тетя Зика и тетя Мика. Они были бабушкиными дочерьми.
К сожалению, не могу сказать того же о других родственниках. Даже тогда, в детстве, я чувствовал некоторый
Между прочим, моя старшая сестра, умершая в младенчестве, была бы ровно на десять лет старше меня. И я восп
Сталин был нашим отцом до пятого класса. Затем он умер и перестал быть нашим отцом. Это было большое горе.
Мы воспитывали барачных и старались сделать из них людей. Мы вызывали их на заседания совета отряда, прораб
Я боялся стычек и стыдился своей боязни. Как вы уже заметили, я часто чего-то стыдился. Не знаю, как дру
Как раз в это время воссоединили мужские и женские школы. Это было первой ощутимой мною переменой после сме
А танго я все-таки научился танцевать. Только позже. Отец Мой отец был военным летчиком.<
Отец тоже чуть не погиб до войны, но по другой причине. В тридцать седьмом году его арестовали и объявили в
За этим забором прошла моя юность. Во дворе дома всегда стоял матрос-часовой с карабином. В полуподвальн
Рядом с дачным поселком стояла авиационная часть. Она входила в подчинение отцу. Я побывал там и зашел в ма
И я ощущал себя красным охотником, желающим знать, сколько фазанов село в болоте. Друг Ув
Прислушиваясь к их голосам, я бродил по кабинету с кусачками и отверткой в кармане. Я работал профессиональ
Отношение школьных учителей ко мне было двояким. Одни относились к комплексу спокойно, а другие нет. Послед
Право на страдание есть у всех, как на труд и на отдых. А что касается профессиональных страдальцев и ны
– Чего ты стоишь? – спросил ее голос. Я вдруг улегся на стол животом и свесил голову к ее подушке. Рука
Я прильнул к одной из них глазом. Холодная вода падала на меня из душа. Я трясся всем телом, зубы у меня ст
И стала заглядывать мне в глаза. – Приду, – буркнул я. Я подумал – ладно уж, приду, так и быть, а то
Она заплакала натуральными слезами, чем только ожесточила мое сердце. – Я никогда, никогда больше не вст
После этого до последнего дня каникул мы целовались каждый вечер с отчаянной добросовестностью дилетантов,
Здесь все ложь – от первого до последнего слова. К сожалению, я узнал это значительно позже. А тогда я
Двадцатый съезд случился, когда мне шел шестнадцатый год. Это было уже во Владивостоке. И вот тут-то я ощут
История меня тоже увлекла, как вы поняли из предыдущей главы. Спорт и девушек в качестве направляющих жи
Архитектор? Журналист? Математик? Физик? Писатель, черт возьми?!… Какие возникали в наших головах картин
Вот уже много лет мы доказываем теорему о существовании и единственности нашей семьи. Мы запасались такими
– Это папа! Я думала, он не приедет… – Думала, думала! – прошипел я. – Лучше скажи – куда мне деваться?<
Обо всем этом я и рассказал. И множество обстоятельств жизни, из которых получаются взгляды и сомнения.<
Чтобы не выделяться, я начал прикидываться дурачком. Стал валять ваньку, как говорится. Оказалось – это удо
Я посмотрел на часы. Было десять минут первого. Следовательно, в двенадцать пятнадцать мы должны были превр
Я всматривался в лица руководителей, пытаясь найти то единственное, которое не подведет. Все лица были дост
Я побрел домой, чтобы рассказать обо всем жене. «В пять минут, в пять минут можно сделать очень много…»
Он дунул в папиросу и закурил. Потом, еще раз взглянув на меня, ушел за электроинтегратор. Я выбрал себе
И он написал на листке список литературы. Потом доцент поправил галстук и ушел. Славка еще немного побегал
– Разрешите вам представить нашего молодого сотрудника, ответственного исполнителя темы Петра Николаевича В
К пониманию проблемы мы пришли общими усилиями в течение сорока минут. – Ви считаете, ми платим дэньги.
1. Нужно делать железо; 2. Теоретиков надо душить, прибавилось еще несколько. Например: 3. Аплодир
ЧЕМОГУРОВ: Хочется делать, что нужно. То есть, если бы ИМ нужно было делать то, что хочется Чемогурову,
«Куда еще больше?» – подумал я. Когда я рассказывал Славке о разговоре с профессором, невидимый Чемогуро
Как бы там ни было, в руках у меня было техническое задание. Наша новая железная дверь оказалась заперто
– С пламенным приветом! – сказал Чемогуров. – Ну что? Все в порядке? – спросил Славка, отрываясь от книг
Юрий Тимофеевич порекомендовал мне провести численные расчеты на ЭВМ и ушел, дружески пожав руку. – А ес
– Когда-то давно в этой комнате, за этим столом, произошло обыкновенное чаепитие, – начал Чемогуров. – Лет
Надо сказать, что аспирантка здорово его запрягла. Сметанин называл ее старой научной девой и всячески руга
Мой индивидуализм был лишен законных оснований. Когда пришел Славка, от меня осталась горстка пепла. Я с
– Приятно, когда женщина так за собой следит, – сказал я, чувствуя непереносимый стыд. Но странное дело – З
– Ты занимаешься ерундой, – сказал он. – Вот возьми параметры материалов и размеры конструкций. Нужно это с
– Петя, – сказал я, стараясь не смотреть на пупок. Сметанин принес еще три коктейля, и мы стали ловить к
– Мне не хочется, – сказал я. – Это нечестно. – А честно загонять человека в Кутырьму?! А честно писать
– Вот ты, – сказал Чемогуров, указывая пальцем на Сметанина, – уходи отсюда и больше сюда не приходи. Я зап
Мыслящее человечество с нетерпением ждало результатов. И я провалился в программу для машины. Тут моя жи
Однажды, когда она выдала мне подряд семь «авостов», я ее ударил. Я смазал ей по никелированной панели устр
Я взбежал по мраморной лестнице наверх и ворвался в зал, где происходило построение участников. Процедурой
Мы поехали сначала на Дворцовую площадь, где трижды объехали вокруг Александровской колонны. Зачем это пона
– Вот как бывает, Петя, – сказал он, обобщая совершающееся в одной фразе. Потом он помолчал и стал распр
Я подумал, что Крылов непроходимый дурак. У меня даже появилось желание его спасти. Но вмешиваться в чужую
– Они живут совсем рядом с институтом. По дороге в вычислительный центр будете заходить к ним и проводить з
Я очень мягко сказал, что здесь нужна целая дивизия репетиторов. Гений согласился. – У меня хорошая крат
Гений сам писал стихи. Он показывал их мне. Стихи были элегические. – Если станешь поэтом, смени, пожалу
– Ничего удивительного! – сказал Чемогуров, когда узнал о моем достижении. – А ты думал, стихи – это так? С
Зоя Давыдовна перепечатала его в пяти экземплярах на машинке. На титульном листе значилось: «Научный руково
Во-первых, мой метод не годился для жестких режимов сварки. Были у них там такие странные режимы. Во-вторых
Проснулся я от сильного храпа. Было уже светло. На соседней кровати спал человек, с головой завернутый в од
Через некоторое время пришла горничная и стала меня выселять. Меглишвили вышел с ней на пять минут. Вернувш
– Чхилая ко мне. В кабинете возник Чхилая. Он почтительно взял отчет и стал рассматривать кривые, цокая
Глаза Гии Меглишвили, которые и так располагались очень близко, слились в один блестящий веселый глаз. Гия
– Я недоволен, – сказал я. – Ты тщеславен, – заявил Чемогуров. – Кстати, могу сообщить, что тебя оставля
Это не было сказано прямо, но профессор понял. Большая политика делалась тонко, под звон серебряных ложечек
В зал вошел следующий. А оттуда выскочил довольный человек в унтах. У него были причины радоваться. Во-перв
Потом я красиво начертил демонстрационные листы к защите. Я чертил себе и Крылову. У Славки, как у всякого
– Два пи, – коротко сказал я. – Так-с, – сказал доцент, и я понял, что это только разминка. Как в клубе
За дверью меня ждала жена с букетом. Я почувствовал себя примой-балериной. Мы наскоро расцеловались и стали
Славка Крылов работает в Кутырьме. Он тоже защитился по физике высоких энергий. В среднем два раза в год он
– Петя! Какое счастье! От кафедры нужно двух человек в совхоз на сено. На две недели. Дело сугубо доброволь
Дядя Федя, стеклодув, сидел рядом со мной и уже строил планы. Тематически его планы всегда известны. Но он
Я занял места на нарах себе и дяде Феде и вышел взглянуть на природу. Сарай стоял на пригорке. В двадцат
– Вера! Надя! – сказал он. – Придется вам. Девушки покраснели, будто их сватают. Но согласились. Таким о
Так написал бы Николай Васильевич Гоголь. Но при Гоголе амбалов еще не было. Они появились совсем недавно.
Эта компания первая понеслась к сеновалу, размахивая наматрацниками. За ними остальные. Девушки к этому мом
– Умнется, – сказал дядя Федя. Амбалы уже устроились и горячо что-то обсуждали в углу. Вид у них был дел
– Мы в гости, – сказали мы. – Поздновато, – сухо сказала Барабыкина. – Мы спать хотим, – заявила Ната
Яша все перебирал струны, а Леша постепенно перемещался на нарах ближе к Тате. Подползал, как разведчик. Та
Собака, видимо, подумала, что над нею издеваются. А у меня и в мыслях не было. Обиженно тявкнув, она устрем
Потом я добрел в потемках до нашего сарая и завалился спать. Рядом храпел дядя Федя. Внизу, подо мной, спал
– Я тебе не Петечка! – заорал я, белея. – Мужлан! – сказала Тата. – Ах, так? – закричал я. – Допустим
И мы пошли обедать. Сначала искупались в озере, потом поели, потом поспали. Обеденный перерыв получился
В дождь мы официально не работаем. Потому что сыро, и можно запросто простудиться. Но едим. Вера и Надя не
– В гробу я ее видела, твою Магдалину. В белых тапочках. Для тех, кто не понимает, могу перевести. Смысл
Нас разбили на бригады по шесть человек и каждое утро развозили по разным полям. В моей бригаде оказались а
Вот такие дела, сено-солома. Самое интересное начинается, когда дед ходит уже высоко. А мы вшестером пыт
Все было бы хорошо, если бы не слепни. Мы работали в одних плавках, исключая девушек. Девушки были в сарафа
Девушки уже накрасились и ждали нас. Мы призваны были защищать их от местных хулиганов. Местные хулиганы пр
– Во дают! – сказал он. – Неплохо, – ответил я вежливо. – Потрясно! – заметил хулиган. – Вы не зна
– Петя, пойдем на воздух, – сказала Инна Ивановна, коснувшись моего уха губами. – Зачем? – спросил я.
– Это за что же извиняться? – недоуменно спросили они. – За бестактность! – заявила Барабыкина. Местн
– Вы преувеличиваете, – парировал я, защищаясь слоном. – Да, любит. Она мне сама вчера призналась, – ска
– Бывают же такие любвеобильные начальники, – сказала Тата. Я выпустил фонтан воды. Как кит. И у меня св
– Я сам сложу скирду, – сказал я управляющему. – Спасибо, – сказал он. – Чтобы ее осенью ветром сдуло? Д
– Молодая, – ответил я. – Моего возраста. Тата прыснула. Для нее женщина старше двадцати пяти была уже д
Прикатил на мотоцикле управляющий. На заднем сиденье он привез Лисоцкого. Они задрали головы и смотрели на
Мы вышли в поле с маршем. Его опять сочинил Яша. На мотив песни о трех танкистах. У нас был очень бравый ви
– Угу, – промычал я, уткнувшись ей в шею носом. – Правда. – А чего же ты со мной целуешься? – строго спр
– Вы сами боялись бесконтрольной любви, – сказал я. – Так вот, я ее контролирую. Как пакет акций. Я взял на
Было сладко. От черники или от любви, не знаю. – Нацелуемся на месяц вперед, – сказала Тата. – А пото
Пришлось запаковывать Лисоцкого в наматрацник, из которого мы уже вытряхнули сено. Он пошевелился там, а по
Кстати, о соломе. Соломы я в глаза не видел. Сено было, очень много сена. Оно снилось мне даже по ночам, су
Пошел я к дяде Феде, стеклодуву. Он сидит перед стеклом с ужасным своим пламенем и чего-то делает. Я ему вс
Отправил я письмо, а на следующий день пришел дядя Федя паять стеклянные трубки. Я ему все рассказал. – 
– Порядок, – сказал шеф, подписывая характеристику. – Хотя лично я написал бы в другом стиле. Через пару
И я положил руку ему на плечо. – Не трожь меня, – сказал дядя Федя. – Стекло уроню. У меня сегодня самоч
Стою я с телевизором у дверей магазина. И в повязке. Не успел устать, как из магазина появляются двое в шап
Глядя на нее, я понял, почему на Востоке так много поэтов. Она сидела у окна, склонив голову набок, и граци
Последний месяц мы жили, как на иголках. Особенно я. Первенец затаился и, по-видимому, готовил нам крупный
– Вы что, врач? – спросил я. – Я, папаша, тридцать семь годков на этом месте, – сказала бабка. Я смут
Стоппером был наш ученый секретарь. Я никогда не видел ученого секретаря в трусах. Оказалось, у него мускул
– Вы тут постойте, – говорит Трофимов, – а я пойду немного в атаку подключусь. Извините. И побежал вдаль
Потом раздвинулись портьеры в глубине сцены и оттуда легкой походкой вышел дирижер во фраке и весьма приятн
Банкет После защиты все сразу пошли в кафе. Маршрут был известен. Впереди шел герой дня Саша Рыбаков
– Может, я еще успею к своим, – сказал он, взглянув на часы. И отбыл. Вот только мы не спросили, в какой
– Тебе в какую квартиру? – Сорок семь, – выдохнул я. – Мне тоже, – выдохнул он, и этот выдох меня док
– Тогда круиз. – А что это такое – круиз? – Да мы сами точно не знаем, – сказала девушка. – Так напис
Когда я проснулся, толстая женщина ела пирожки. Вадик выяснял у жены, зачем она взяла его с собой. По слова
Наконец мы совсем устали и поехали в Святогорский монастырь. Толстая женщина притихла после воспоминаний. О
Мы немного подождали Мулина, а потом нас посадили в микроавтобус и повезли к открытой эстраде. Эстрада расп
Они попели минут десять, и Леша красиво исполнил: – Нужно бы расколоться, но нет, не могу… Я выпрыгну
– Акт будем составлять или как? – спросил он мотоциклиста. – А что такое? – Вчера молотком стучал, а
Кажется, Экзюпери сказал про радость человеческого общения. Когда старичок дошел до второй мировой войны, т
Диплом Надя переписала красиво, и мы стали планировать защиту. Я настаивал на самых ранних сроках. – Ой,
– «Волгу» хочу! – говорю. – И чтоб цвета морской волны! – Будет тебе морская волна, дорогой, – отвечает
– Еще нет. Скоро, кажется, – сказал я. – Так об чем я и говорю! У меня внучка уже ходит, бери ейную коля
Библиотека была закрыта на ремонт. От ее двери тянулась белая меловая тропинка и терялась в коридорах. Я вы
– Давайте рассуждать логически, – сказал Гена. – Поскольку напряжение производит неприятные физиологические
Словом, шеф начал бегать. Сначала у себя вокруг дома, а потом и на работе. Бежит по коридору, согнув руки в
Это была бы по мне хорошая память. Сом Я решил сделать жене приятное. Сумма, которой я ра
– Не знаю. Спросите вашего соседа. – Ну ты мне поговори! Поговори! – отозвался сосед. Автобус с увлеч
Когда мы пришли на пленарное заседание в актовый зал, я совсем обрадовался. Мне было приятно, что такое кол
И в этом году Лисоцкому тоже благополучно присудили его первое место, он получил грамоту, повесил ее на сте
Лисоцкий вошел в лабораторию, где было черным-черно и очень мокро, приложил ладони к вискам и прошептал:
«Замечательные», – написал я левой рукой. «Довольны ли Вы занимаемой должностью и зарплатой?» «Очень»
– Разрешите обратиться, – сказал я майору по всем правилам. – Обращайтесь. – Когда нас отпустят? М
И я показал, где это сидит. – Почему вы не любите риса? Мы все любим рис. Рис полезный. Знаете, сколько
Наконец он надоел капитану, который права принимал. Капитан сказал, что он со своей женой реже встречается,
Когда мы сэкономили два часа и объехали весь город, у шефа кончился бензин. Еще час мы заправлялись. Я поня
– Скоро будет эксперт, – заявила девушка. – Номер вашего заказа 315. Я лег на пол и свернулся калачиком.
И я заплатил ему за честную и добросовестную работу. Развод Рыбаков решил развестись.
– А ты? – Я пошел за ней. А у нас ванная, кстати, не такая, как у всех. Когда делали дом, то там вышла к
Я вытащил из курицы бумажный мешочек и нашел в нем шейку, печенку и еще что-то. Еще там было много снега, ч
Вернувшись домой, я нашел жену. Она спала на том же самом месте. Я очень устал ходить вверх и вниз, поэтому
В это время трамвай остановился, и в вагон вошла молодая женщина с двумя детьми. Тоже мальчик и девочка, та
– А как зовут вашего папу? – вдруг спросила Оля. – Его зовут Котик, – ответил мальчик. – А вообще он Кон
В трамвае Оля вынула записную книжечку и сказала: – Папочка, я записала Юрин телефон. Мы договорились в
– А вам не кажется?! Он не стал договаривать, а изобразил в воздухе крутящееся колесо. Парень оглянулся
– Вы Чехова читали? – участливо спросил бородатый. – В школе, – застенчиво призналось бледное. После
Ему подали папку с титульным листом, украшенным той же непонятной вязью. Председатель перелистнул несколько
Его фотографию можно видеть в витрине фотоателье на углу Большого и улицы Зеленина. А мне теперь ужасно
Я только одного не понял. Откуда в Верхних Петушках известна теория Брумма? Я сам о ней понятия не имел.
Лаборантка Неля принесла письмо, отпечатанное на бланке, мы с шефом расписались и отправили его вверх. И он
В письме из газеты указывалось на недопустимость пренебрежительного отношения к письмам трудящихся. Оказыва
– Ни хрена, – сказал Саша Рыбаков и вернулся к своим приборам. – И должно быть ни хрена, – раздался сзад
– Вот видишь. Не в церкви, а в кузнице, – сказал Рыбаков. – Да я свечу брал в церкви, а не подкову, – ск
Я уточнил у дяди Феди, откуда он родом. – Из Тульской губернии, – сказал дядя Федя. – Дядя Федя, ты г
Теперь предстояло раздеться. Делать это в проходе я посчитал неприличным. Поэтому я залез на полку и попыта
Я принципиально против стадного чувства. Поэтому я переждал, глотая слюну. Когда все закончили, я съел свой
Мне прямо жутко захотелось увидеть такого многогранного человека, и я поспешил к автобусу. Старичок, которы
– Он их уже не делает. Через эти аппараты его от науки отрывают. Несознательные у нас люди! – сказала девуш
– А не врешь? – спросил Фомич. – Тогда пвоходи. Фомич был в спортивном костюме из трикотажа. В руке он д
Ночью мне приснился Ганс Фридрих Брумм. Он пришел к нам на кафедру в ватнике, надетом поверх черной мантии.
Гипноз был исключен. Колдовство тоже. Оставалось снять шапку перед фактами. – А ты говоришь – бред! – ра
Он долго еще ворочался, а потом заснул. Я смотрел в окошко и видел распаханное поле, залитое зеленоватым св
Когда приехали в райцентр, Фомич весь съежился. Он шел не поднимая головы. Мы прошли мимо Дворца культуры.
– Двести двадцать вольт… А есть подкова на сто двадцать семь? – Почему нет? Есть, – сказал Фомич. – Н
– Что, Васька, генералом стал? – говорил Фомич. – И чего тебя, дурака, в город понесло? На кой шиш тебе эти
– Звоните, – сказал я. – А мы пока пойдем в Эрмитаж. Человек ни разу не был в Эрмитаже. Следуя указаниям
Наконец я отвлек его внимание и привез на студию. Там, в вестибюле, уже бегал Лисоцкий, одетый во все празд
– Сейчас, – сказал Лисоцкий, все еще улыбаясь. Фомич аккуратно потушил свечу пальцами, сел на место и ск
Я не понял, шутит он или нет. – С него как с гуся вода, – сказал я. – То-то и оно, – вздохнул Фомич. 
– Удивительно, – сказал шеф. – Мистика! – сказал Лисоцкий. – Фомич номер два. – Кстати, о Фомиче, – с
Примерно так, как делает ее Фомич. – Все это прекрасно, – заявил шеф. – Но это не диссертация. Ученые бу
– В дворники тебя не возьмут, – сказала жена, следя за ходом моей мысли. – У тебя высшее образование. – 
– Защищай диссертацию, – сказала жена. Наконец-то она произнесла это слово! Я его, между прочим, с самог
Как вскоре выяснилось, требовался специалист для консультаций. Некий журналист со странной фамилией Симаков
В голове у меня скакали мысли о Прометее. Профессионал пера Несколько слов о Прометее. Я
– Безусловно, – кивнул Симаковский. – Не помню, – кивнул я. Не люблю интеллектуальных тестов. Словом,
– Договор заключат, тогда узнаешь, – сказал Симаковский. – А заключат его по готовому сценарию. Соображаешь
– Знаешь, сколько это стоит? – спросил он. – Примерно пятнадцать рублей. Я мысленно взял тридцать процен
Когда я вернулся домой, жена подала мне телеграмму: «СРОЧНО ВЫЕХАЛ ИРКУТСК ТЧК ПЕРВЫЙ СЦЕНАРИЙ СДАЙ САМОСТО
– Ницоцо… Ницоцо… Вскоре я понял, что могу проторчать здесь весь день, но никто не обратит на меня внима
– Девочки! – вскричала Морошкина. – Спасите! Монстр меня съест! Она раздергала мой сценарий на листочки
– Нет, я не могу так работать! – вскипел Даров. – Сколько вы приобрели яиц? – Десяток, – сказал тот же у
– Слушайте, юноша, это вам пригодится, – предупредил меня Даров. И я покорно слушал, как монстр зарубил
Но теоретика из меня не вышло. У меня был недостаточный крен мозгов для теоретика. Когда я учился в школ
– Я историк, – сказал он. – А я физик. – Какое вы имеете отношение к журналистике? – Такое же, как
– Детям нужно рассказать о нашей науке, – продолжал канючить я. Я почувствовал, что нужно напирать на детей
– С таким же успехом можно показывать мюзик-холл, – сказал я. – Это мысль, – сказал Даров. – Мюзик-холл
– Вот как нужно делать, юноша! – воскликнул он. Перед выступлением я очень волновался. Я волновался за ш
Шеф закончил, еще раз показали огонь, и все завершилось. Даров прибежал в студию с искаженным от горя лицом
Конечно, не обошлось и без критики. Особенно досталось шефу за его непонятные термины. – Какую выбрали т
Вообще, столкновение с ровесником, добившимся существенно иных результатов в жизни, действует отрезвляюще.
– Вам не надоело меня теребить? – спросил он почти с ненавистью. – Ведь есть же другие! Да я вам покажу, гд
Сейчас, по его словам, он прикладывал прямо-таки невероятные усилия, чтобы выбиться из струи. Примерно таки
Пока я искал и обрабатывал Прометея, Даров не терял времени даром. Поскольку математика – наука абстрактная
Софью Ковалевскую тоже играла известная актриса. Только что перед этим она была белогвардейской шпионкой в
Я вынул блокнот и записал фамилию. – Вы что, не слышали о Мурзалеве? – Нет, – сказал я. – Извините.
Роберт Сергеевич добежал до лестницы и устремился вверх. Вскоре мы оказались на глухой лестничной площадке
Словом, волчьи законы. Бедные мрихцы не стали бы портить камней, если бы предвидели такой оборот дела. –
– Петенька, если ты постучишь к нему в дверь с сигналом точного времени, то вы договоритесь, – сказала тетя
– Галина Михайловна, еще восемь минут. Простите, – сказал он. Галина Михайловна испарилась. Мы проговори
– Имитация сексуальной недостаточности, – пояснила аспирантка. – Кота зовет, – перевел Гоша. Эта кошк
Я предупредил Дарова о хронометрической мании нынешнего Прометея и уехал на работу. В конце концов, нужно з
Гоша бросился ловить кошку. Этого операторы не показали. Представляю, какой был переполох в студии! А Макси
Не поздоровилось и Максиму Трофимовичу. В письмах, посвященных ему, указывалось, что Прометей для передачи
Благодарная кибернетика, встав на ноги, обласкала Тараса Карповича. Он стал начальником крупного конструкто
– Ну да. Старый… Вечный… Так и переводится, – сказал сотрудник, делая попытку уйти. – А двигатель? – 
– Ну-с, милостивый государь, – сказал Наливайло, делая приглашающий жест. Секретарша скривилась и побледнел
Я от нечего делать конспектировал. В результате получился почти готовый сценарий. Его оставалось немного до
Даров лежал в палате сморщенный, как спустившийся воздушный шарик. Он выслушал наши новости и спросил, кого
– В чем же тогда смысл передачи? – Умный поймет, – загадочно сказал Даров и скрестил на одеяле руки.
– Ваша профессия? – спросила она, когда я изложил суть. – Физик, – сказал я. – Очень приятно. Значит,
– А вот они дохнут! – торжествующе сказала Рязанцева. – Дохнут и все тут! И наплевать им на вероятность.
– Я заплачу неустойку, – сказал я. – Вы сделаете сценарий, – гипнотически проговорил главный. – Петр
Первый раз со мной такое приключилось. Обычно я спокойно и несколько иронически отношусь к действительности
С трудом мне удалось заставить ее выслушать мою исповедь. Я начал с самого начала, ничего не утаивая. Антон
Постепенно все на кафедре забыли этот период моей жизни. Иногда только вспоминали Прометея. Это когда кто-н
Вдруг меня вызвали в партком. Там сидели ректор, парторг и еще один человек, незнакомый и молодой. С пытлив
Чтобы не волновать жену, я ей ничего не говорил. Только когда мне дали международный паспорт, где в отдельн
1. Ленинград – Москва – Одесса (поезд), 2. Одесса – Неаполь (теплоход), 3. Неаполь – Рим (автобус),
Черемухин схватил нас под руки и потащил куда-то вниз. Мы стали спускаться в котельную. То есть в машинное
– Как же нам ее искать? – спросил я. – Найдете! – сказал Рыбка. – Автомобилей у них нет, они кочуют медл
Я вышел на палубу. Туристы стояли у борта плотными рядами и глазели на берега Босфора. Слева был Стамбул, с
Утомительное это занятие – добираться до Средиземного моря! Туристы останавливали меня на палубе и жаловали
– Что это такое – дагерротип? – подозрительно спросил Черемухин. – Фотографический портрет, иными словам
Михаил Ильич тут же пошел к капитану узнавать, что нам хотят сказать американцы. Оказалось, они предупрежда
Генерала назначили командовать танцами. К вечеру, когда нам починили машину, с крейсера пригнали пять шести
Через несколько часов мы уже входили в лазурные воды Неаполитанского залива. Неаполь – Рим
– Вы русский? – спросил Лисоцкий. – Чистокровный, – ответил шофер. – Моя фамилия Передряго. Степан Ивано
– Как его звали? – спросил Лисоцкий, доставая записную книжку. – Отец Александр, – сказал старик. – Алек
Мусульманин долго разговаривал с Аллахом, чего-то у него клянча. Я совершенно успокоился относительно его п
– Самолет захвачен экстремистами, – наконец перевел он. – Их двое. Один с автоматом, а у другого бомба… Вот
Вокруг был песок, на котором лежала бетонная взлетная полоса. Поодаль находилась будочка. Это было здание а
– Ну что, доигрались, сволочи? Услышав незнакомую речь, мафия совсем сникла. Ну, ладно бы, взяли по ошиб
Генерал снова склонился над картой и самостоятельно нашел Бризанию. Потом он отыскал Александрию и провел о
«Опять! – подумал я с тоской. – Интересно, есть ли за границей иностранцы?» – Дайте мне руку, – приказал
– Далеко ли до оазиса? – крикнул генерал. – Двое суток, – ответила Кэт. – Вы пока отдохните. Через час п
Мы наблюдали за его действиями с некоторым ошеломлением. За исключением Кэт, которая уже загорала в купальн
Искупавшись, мы сели на траву, и проводники поднесли нам жареное мясо, обильно усыпанное зеленью. Сами они
Кэт, и вправду, играла на флейте от нечего делать. Мне стало скучно, и я ударил пятками своего верблюда в б
Кэт сказала, что она здесь отдыхает душой. – А куда же садиться? – растерянно спросил Лисоцкий. – На
Негр принялся что-то объяснять, водя над книгами коричневыми пальцами. Черемухин слушал недоумевая. Под кон
В справочном бюро сидела толстая седая негритянка и неторопливо ела бананы. Справа от нее стоял таз с банан
– Через два часа. Вертолет уже заправляется. И тут Михаил Ильич показал, что он не зря командовал дивизи
– Что вы ищете? – спросил Черемухин. – Мешок с песком, – ответил тот. Ну, конечно! Мы его забыли в су
– Паша, давай переводи, – приказал генерал. Они с Черемухиным вышли вперед и подстроились к старику.
Старик тоже в чрезвычайно изысканных выражениях поблагодарил генерала. При этом он отметил его хорошее прои
– Нельзя пренебрегать данными разведки! – сказал он. – Дайте мне записи. Я передал генералу конспекты Ры
Мы миновали невидимых собеседников, плохо веря своим ушам. В соседнем доме мать воспитывала ребенка: – А
– Зачем нервировать народ? – тонким голосом спросил Отец и вдруг без всякого перехода добавил таинственно:<
– Ну, москвичи! Ну, деятели! – вскрикивал он. – Наверняка это они! Значит, Бризанский политехнический? Ох,
– Государь реставрирует Зимний дворец, – говорил он. – Из Италии приехали знаменитые мастера… Температура в
– Усеченный конус… – Правильно! – воскликнул я. Признаться, я не ожидал такой осведомленности вятичей в
Я ходил по ночным джунглям, неслышно приближаясь к полянам. Высоко горели костры. Юноши и девушки сидели во
В избу ворвалась Кэт. Сзади ее держали за руки, но она энергично освободилась и прокричала в лицо Отцу:
– Сусоны голи, сусоны голи! – закивали киевляне. – Они хотят продать нам сушеные головы, – шепнул Черему
– Нет ни вятичей, ни киевлян, ни Бризании, – сказал Черемухин. – Понятно? – А все-таки, что же случилось
А потом все кончилось, и я не знаю – радоваться этому или огорчаться. Конечно, «у нас была великая эпоха
Паша Черемухин попрежнему работает в Большом доме, но стал еще демократичнее, если судить по его высказыван