Старик тоже в чрезвычайно изысканных выражениях поблагодарил генерала. При этом он отметил его хорошее прои
Старик тоже в чрезвычайно изысканных выражениях поблагодарил генерала. При этом он отметил его хорошее произношение. – Вы почти без акцента говорите по-русски, – сказал он. – Здравствуйте! – сказал генерал. – Добро пожаловать! – кивнул старик. – Да нет! – сказал генерал. – Почему, собственно, я должен говорить с акцентом? – Но вы же француз? – спросил старик. – Я? Француз? – изумился генерал. Кажется, только один я уже все понял. Ну, может быть, Черемухин тоже. – Позвольте, – сказал президент. – Но господин переводчик переводил вашу речь на французский язык для вашей делегации? – Совсем нет. Он переводил для вас, – сказал генерал. – Именно для вас, – вставил слово Черемухин. – Господа! Господа! – заволновался президент. – Я ничего не понимаю. Вы из Франции? – Мы из Советского Союза, – отрубил генерал. Президент и его переводчик посмотрели друг на друга и глубоко задумались. – Как вы изволили выразиться? – наконец спросил президент. Пришла очередь задуматься генералу. Он тоже оглянулся на нас, ища поддержки. – Советский Союз. Россия… – сказал генерал. На лице президента отразилось сильнейшее беспокойство. – Вы из России? – прошептал он. – Да. Из Советского Союза, – упрямо сказал генерал. – Простите, – сказал президент. – Это, должно быть, ошибка. – Что ошибка? Советский Союз – ошибка? – вскричал Михаил Ильич. – Он не понимает, что Россия и Советский Союз – синонимы, – не выдержал я. Этим я совсем сбил с толку Михаила Ильича. Генерал страдальчески взглянул на меня, переваривая слово «синонимы». – Он не знает, что это одно и то же, – разъяснил Черемухин. – Как это так? – А вот так, – сказал Черемухин со злостью. – Видимо, нам придется объяснять все с самого начала. Президент и переводчик с тревогой слушали наш разговор. – Господа, – сказал президент. – Мы знаем, что в Российской империи… – Нет Российской империи! – заорал Михаил Ильич. – Уже пятьдесят с лишним лет нету таковой! Вы что, с Луны свалились? Негры синхронно перекрестились. – Надо отвести их к Отцу, – сказал переводчик. – У Отца сегодня государственный молебен, – сказал старик, запустив пятерню в бороду. – Так это же вечером! Президент оставил бороду в покое и попросил нас обождать, пока они доложат Отцу. – Кто это – Отец? – спросил генерал. – Отец Сергий, патриарх всея Бризании. – А-а! – сказал генерал. Они пошли докладывать Отцу, а мы остались на аэродроме. Кэт с помощью своего араба соорудила поесть. Мы съели ее колбасу с хлебом-солью и провели дискуссию о Бризании. Когда генерал узнал, что еще на «Иване Грозном» нам кое-что стало известно из Рыбкиных уст, он вознегодовал.