– Нельзя пренебрегать данными разведки! – сказал он. – Дайте мне записи. Я передал генералу конспекты Ры
– Нельзя пренебрегать данными разведки! – сказал он. – Дайте мне записи. Я передал генералу конспекты Рыбкиных лекций. Михаил Ильич тут же углубился в них. – Алексей Буланов! – вдруг вскричал он. – А что? Вы его знаете? – участливо спросил Лисоцкий. – Нужно читать художественную литературу! – заявил генерал. – Граф Алексей Буланов описан в романе «Двенадцать стульев». Гусар-схимник… Помнится, он помогал абиссинскому негусу в войне против итальянцев. – Точно! – в один голос закричали мы с Лисоцким. – «Двенадцать стульев» – это не документ, – сказал Черемухин. – Выходит, что документ, – сказал генерал. – Неужели нас убьют? – вдруг печально сказал Лисоцкий. Эта мысль не приходила нам в голову. Мы вдруг почувствовали себя выходцами с другой планеты. Проблема контакта и прочее… А что если наши братья по языку и бывшие родственники по вере действительно нас ухлопают? Чтобы не нарушать, так сказать, стройную картину мира, сложившуюся в их головах. – Нет, не убьют, – сказал генерал. – Христос не позволит. Таким образом, нам официально было предложено надеяться на Бога. Вдруг со стороны домиков показалось какое-то сооружение, которое несли четыре молодых негра. Сооружение приблизилось и оказалось небольшим паланкином, сплетенным из лиан. – Только для барышни, – сказал один вятич, жестом приглашая Кэт в паланкин. Кэт храбро влезла туда, и вятичи ее унесли. Араб-проводник потрусил за паланкином. Мы начали нервничать. Генерал дочитал записи до конца и задумался. – Путаная картина, – сказал он. – Видимо, в разных племенах разные обычаи. Рыбка был в Новгороде. Там совсем не говорили по-русски. А здесь все-таки Вятка, – сказал я. – Бывал я в Вятке… – зачем-то сказал генерал. Тут пришел посланник от Отца. Жестами он приказал нам следовать за собой. Генерал стал приставать к нему с вопросами, но вятич только прикладывал палец к губам и улыбался. – Глухонемой, черт! – выругался генерал. – Отнюдь! – сказал вятич, но больше мы не добились от него ни слова. Мы шли по главной улице Вятки и глазели по сторонам. Домики были маленькие, похожие на стандартные. Отовсюду из открытых окон слышалась русская речь. – Определенно можно сказать лишь одно: они не те, за кого себя выдают, – донесся из домика приятный голос. – Но позвольте, они вовсе ни за кого себя не выдавали… – Сумасшедшие, одно слово, – сказала женщина. – Нет, вы как хотите, а в России что-то неладно, – опять сказал приятный голос. – Да-с! – Вечно вы, Иван Трофимович, преувеличиваете…