– Он при вас чинил, вы сами никуда не отлучались? Поляков возмущенно пожал плечами: – Не помню! Но уж, н
– Он при вас чинил, вы сами никуда не отлучались? Поляков возмущенно пожал плечами: – Не помню! Но уж, наверное, я не стоял у человека над душой! – Он задумался на мгновенье и добавил: – Я даже точно помню, что не стоял, -мне звонили из школы больных туберкулезом детей, просили выступить у них… Я сделал пометку у себя в записной книжке и спросил: – И что вы им ответили? Из школы? Надо полагать, Поляков никак не мог решить насчет меня – с кем он имеет дело: с дураком или этаким бестактным типом. Он сказал недовольно: – Я объяснил, что у меня очень плотно расписано время. Но для них постараюсь выкроить час – уж очень они просили. – Ну хорошо, – сказал я и показал ему вороненый короткий ломик, который Халецкий нашел в складке кресла между спинкой и сиденьем. – Вы точно знаете, что этого предмета у вас дома раньше никогда не было? – Как вам сказать… Все-таки, мне кажется, не было, – сказал он. Я подумал, что ничего нет в этом удивительного: зачем виртуозу-скрипачу воровская «фомка»? «Фомка» была отлично сделана: с расплющенным опорным концом, заостренным краем, удобной широкой ручкой. На черни металла был отчетливо виден давленый знак – две короткие молнии. Видимо, вор в темноте положил ее на кресло и потерял. – Свечи в шандале вы не зажигали? Поляков покачал головой. – Нет, мы держали их как памятный приятный сувенир. Мне преподнесли их… А-а! – он махнул рукой. Вор работал сначала при одной свече, потом, видимо, ему понадобилось сжечь листы, и он зажег две других, оттого они и обгорели значительно меньше первой. Вошла Лаврова с телеграммой в руках: – Лев Осипович, в почтовом ящике лежала на ваше имя телеграмма… Поляков сорвал наклейку, быстро пробежал глазами текст, еще раз прочитал, протянул мне бланк: – Чушь!.. Ничего не понимаю… Таратута какой-то… В телеграмме было написано: «Записи ваших произведений направляю бандеролью. Таратута». Пометка: «В случае отсутствия адресата оставить в почтовом ящике». Отправлено вчера в 9.15 утра, доставлено в 17.45. – А вы не знаете этого Таратуту? – Понятия не имею, первый раз слышу. И никаких записей я не жду – я уже давно не записывался. – Скажите, Лев Осипович, в каких вы отношениях с вашими соседями -Обольниковыми? – С Обольниковыми? В хороших отношениях, наверное. Не знаю. Надо у жены спросить. Ей, по-моему, Евдокия Петровна по хозяйству помогает. Да, наверняка в хороших: жена у них оставляет для меня ключи. – В ваше отсутствие они не заходят к вам в квартиру?