– За твое усердие и за твои способности ручается купец и посредник Дювернуа. – Что толку? – с досадой во
– За твое усердие и за твои способности ручается купец и посредник Дювернуа. – Что толку? – с досадой воскликнул Гварнери. – Он сам разорен и не может мне дать ни одного байокко. – Его деньги и не нужны, – усмехнулся монах. – Нужно было только его мнение знатока. – Разве кто-нибудь хочет одолжить мне денег? – с испугом и надеждой спросил Гварнери. – Разве есть такая добрая душа на свете? – Есть. Но в суете мирской мы часто забываем о том, кто печется о нас денно и нощно и ведет нас за собой к свершению, – сказал тихо Джузеппе Страдивари. – Орден Иисуса именем божьим протягивает тебе руку помощи в минуту тягостных испытаний и сомнений. Из бездонного кармана сутаны монах достал и бросил на стол туго набитый кожаный мешочек. – Здесь тысяча пистолей. Ты сможешь открыть мастерскую и делать скрипки, которые восхвалят своим пением имя божье и добрые дела его верных слуг. Гварнери пал на колени и стал исступленно целовать худую белую руку Джузеппе. Слова благодарности сбивались у него в горле, он хотел сказать, как счастлив, как высоко он ценит эту безмерную помощь, что он все, до последнего гроша вернет с низким поклоном любви и веры, но слова все забылись, перемешались, и только больно и сильно клокотали в узкой, впалой груди, и светлые слезы безостановочно катились из глаз. Монах встал, сухо сказал: – Не благодари меня. Я действую по воле всевышнего и от имени господа нашего Иисуса Христа. Да, хорошо, что я не забыл: тебе надо подписать бумагу. Ты учен грамоте или тебе прочитать? Гварнери трясущимися от радости руками развернул свиток, торопливо кивая: – Да-да, я знаю грамоту… Буквы прыгали перед глазами, не хотели выстраиваться в строчки, и, медленно шевеля губами, Гварнери углублялся в их страшный смысл, но не хотел, не мог поверить… «…В течение пятнадцати лет, считая со дня сего, я, Джузеппе Гварнери, внук Андреа, жертвую приходу святого Доната все инструменты, сотворенные мною в знак благодарения за милость, ниспосланную мне всевышним, на укрепление дела и веры, отстаиваемых святым орденом Иисуса Христа -истинным служителем веры, осененным подвигами и мученичеством нашего достославного пастыря Игнациуса Лойолы… И клянусь клятвой крови подписывать все свои инструменты именем своим, освященным именем страдальца за грехи человеческие, – Джузеппе Гварнери Дель-Джезу…» [Дель-Джезу – сын Иисусов] – Как же это? – шептал помертвевшими губами Гварнери. – Я ведь хочу, чтобы на них играли люди… – На них будут играть достойные люди, – сказал Джузеппе Страдивари. – Церковь позаботится об этом.