Сомин никогда не слышал от Земскова ничего подобного. «Луч
Сомин никогда не слышал от Земскова ничего подобного. «Лучше бы в меня попала пуля!» — подумал он. Лейтенант подавил вспышку гнева: — Нельзя теряться! Рядом со мной ты — герой, а остался на минуту один — забыл обо всем. Клименко уже получил свою порцию. Теперь он вместе с бойцами менял на машине пробитый скат. Было уже около двенадцати часов. Снова поехали вперёд. День выдался особенно жаркий. К металлическим частям машины невозможно было притронуться. Лейтенант торопил шофёра. Тяжёлые «зисы» едва поспевали за полуторкой. Но Земскову определённо не везло. Вероятно, те же «мессеры», что обстреляли его машины, подожгли хуторок, через который пролегала дорога. Иссушенные зноем домики, амбары и стога сена полыхали. Взвиваясь по обеим сторонам узкой дороги, языки пламени соединялись над ней, образуя огненную арку. Объехать её было невозможно, так как по бокам дороги шли глубокие канавы. Земсков решил проскочить сквозь огонь, несмотря на то, что его машины, накалённые солнцем, были загружены до предела боезапасом. Лейтенант приказал облить водой кабины и борта машин, снарядные ящики, картонные пачки патронов. Воду вылили не только из анкерка, который везли с собой разведчики, но даже из всех фляжек. — Ни черта из этого не будет, — ворчал Клименко, — лучше бы объехать полем. — Он подошёл к глубокой канаве и, скривив губы, покачал головой: — Н-да! Попытаться можно, если подкопать…