— Товарищ генерал, — доложил Ропак, — дивизионы ушли вперёд, к хутору Павловскому, вместе с наступающими частями пехоты. Я остался, чтобы разыскать артсклад и получить снаряды. — Давно ушёл полк? — Час назад, товарищ генерал. Сразу после того, как капитан Земсков вызвал залп на себя. — Земсков! — воскликнула Марина. Андрей представился ей таким, каким она видела его во время долгих ночных разговоров в госпитале. Слезы покатились сами собой. — А я думала, что уже не смогу ни о ком плакать после смерти отца… Андрей умер! Даже поверить трудно… — В это всегда трудно поверить, — сказал Рощин, — что поделаешь? Он увидел, что рука Марины, вцепившаяся в борт машины, побелела, и неуверенно добавил: — А может, Земсков жив?.. Марина покачала головой: — Оставьте, Рощин. Я отлично представляю себе, что такое залп РС. — Что известно о Земскове? — спросил у Ропака генерал. — Мне известно только то, что Земскова оклеветали и взяли под стражу, а он совершил такое, такое… Если вы проедете ещё километра полтора, товарищ генерал, увидите десятка два танков, уничтоженных тем залпом. Я ещё прошлым летом убедился, что Андрей Алексеевич необычайной твёрдости человек. Генерал посмотрел на Будакова, хотел что-то сказать, но сдержался. Будаков сидел, забившись в угол машины, вялый, постаревший, с расслабленными чертами лица. Казалось, он даже не слышит того, что говорят.