— Ты? Откуда ты взялась? А Земсков? — спросил комиссар, пр
— Ты? Откуда ты взялась? А Земсков? — спросил комиссар, приподымаясь с подушки. Горич насильно уложил его. Людмиле пришлось вкратце рассказать о том, как Земсков нашёл её и как они добирались до дивизиона. Тут же она узнала, что старший лейтенант медслужбы пробивался из окружения вместе с танкистами. Он прибыл в часть вечером. Земсков в это время разыскивал санитарный автобус на улицах Майкопа. Горич весь просиял, когда вошла Людмила. Он даже не обратил внимания на её вид. Главное — жива, а, во-вторых, есть кого послать с комиссаром. — А может быть, все-таки не стоит самолётом? — опросил Арсеньев. — «Мессершмиттов» полно. Не доберутся… Горич энергично замотал головой: — Нельзя иначе. Нужно срочно. В машине растрясёт. Вот и майор медслужбы говорит… Над домом прожужжал «кукурузник» — «У-2». Он опустился прямо на выгоне, в двух шагах от штаба. Комиссар опять впадал в бессознательное состояние. Он упорно боролся со своей слабостью, пытался говорить, но речь переходила в еле слышное бормотанье. Когда его поднесли на носилках к самолёту, Яновский снова открыл глаза. Он увидел Земскова и попытался протянуть ему правую — свободную от бинтов руку, но рука безжизненно упала на одеяло. — Молодец!.. — еле слышно сказал Яновский. — Так и действуйте. До свидания, Сергей Петрович, до свидания, друзья. Не позорьте наш Флаг миноносца. Людмила — как была нечёсаная, немытая — села в самолёт. Гвардейцы-моряки стояли вокруг. Сомина било, как в лихорадке. Он пытался заглянуть в самолёт, чтобы ещё раз увидеть комиссара, но авиасестра захлопнула дверцу. Лётчик взмахнул кожаной перчаткой и закричал: