— Давай, Людмила! — Земсков сжал её холодные пальцы. — Иди. Вернувшись на огород, Людмила подобрала там юбку и кофточку, натянула их с большим трудом поверх комбинезона. Затем она, уже не прячась, пошла по дорожке, ведущей на поляну. Патрульный сразу заметил её. — Halt! [6] — он выставил вперёд штык. Людмила улыбнулась, ткнула себя пальцем в грудь: — Их мусс ин дорф, — она наугад махнула рукой, указывая на какую-то хату. — К капитану твоему иду. Хауптман! Понял? — Was fur ein Hauptmann? [7] Людмила не могла ответить на этот вопрос, но все же ей удалось объяснить солдату, что она гораздо охотнее провела бы время с ним, нежели с хауптманом. Немец пошёл рядом с Людмилой. Косотруб видел их спины. Он приближался неслышными прыжками, падая в траву, перекидываясь от дерева к дереву. Ни одна ветка не хрустнула под его ногами. Людмиле стоило огромного труда сохранить безразличный вид, когда она увидела в канаве убитых матросов. — Jch heisse Helmut [8] , — представился солдат. — Хельмут! — повторила Людмила. — Покойник Хельмут. — Was sagst du? [9] — Говорю, что ты — хороший парень. Ду! — она указала на него — файнер керль. Хельмут достал из кармана ожерелье и помахал им перед носом Людмилы. Девушка протянула руку, но немец замотал головой и снова сунул кораллы в карман. Потом он беспокойно оглянулся вокруг, надел винтовку за спину и обхватил Людмилу за талию. «Только бы не нащупал гранаты!» — с ужасом подумала она. Две «лимонки» «Ф-1» висели на её поясе под кофточкой. Но рука немца поползла вверх. Людмила вытерпела и это.