— Привет начальству! Что, загордился, салага? Как кубарик
— Привет начальству! Что, загордился, салага? Как кубарик повесили, старых друзей не стал признавать? — Что ты, Валерка! Разведчик поспешил поделиться своими новостями: — Ночью мы со старшим все здесь облазили. Очень здорово лёг залп. Накрыли две батареи и разогнали чуть ли не батальон фрицев. Теперь другое: вы держите ухо востро. Вон там — речка. Видишь? За ней сразу немецкие секреты. А у нас по этой стороне — никого. Был дзот — взорвали. Траншеи и пехотные роты — правее. А слева вас могут обойти вполне свободно. Я специально пришёл, чтобы вам об этом сказать. Пролетела эскадрилья тяжело гружённых «юнкерсов». Валерка передразнил их прерывистое гудение: — «Вёз-зу, вёз-зу»… А зенитки: «Кому? Кому?», а «юнкерс» — в ответ: «В-вам!!! В-вам!!!» Бойцы смеялись: — Ну и трепло ж ты, Валерка! Косотруб сделал сердитую мину: — Я вам не Валерка, а старшина первой статьи, командир отделения полковой разведки. Ясно? — Он вынул из кармана пачку немецких сигарет: — Так и быть, угощайтесь! Коробок с изображением курящей пышногрудой красавицы мгновенно опустел. Лавриненко не досталось, и Косотруб вручил ему коробок: — На тебе кралю! Не куришь, так хоть глазами поласкайся. Знаешь пословицу: «Закуривай, курячи. Кто не курит — блох ищи!» Лавриненко отшвырнул коробок, но и тут Косотруб не оставил его в покое: — Ты куда кинул, «преподобный»? Сейчас немцы увидят в стереотрубу и скажут: «Васисдас — химмельарш? Ахтунг панцерн — щи да квас!» По-ихнему это значит: «Кто тут нашими сигаретами кидается? Наверно, „преподобный“ Лавриненко». Они ж не знают, что ты некурящий, да как шарахнут из миномёта!