Земскову было ясно, что дело не в накладных. Оставив Сивца,
Земскову было ясно, что дело не в накладных. Оставив Сивца, который уже еле ворочал языком, Земсков вышел из столовой не на шутку взволнованным. Следом за ним поднялся старший лейтенант, который сидел за крайним столиком с девушкой-шифровальщицей из штаба армии. Он окликнул Земскова на улице, и Андрей сразу узнал комбата из полка Могилевского. — Ты извини, — сказал офицер, — я слышал краем уха обрывки вашего разговора. Дело серьёзное. Только ты на меня не ссылайся, а разузнай все сам. Те снаряды, о которых шла речь, — ненадёжные. Среди них попадаются такие, что рвутся на спарках, не вылетая. Почему — неизвестно. У нас было два случая. Командир полка направил всю партию обратно на склад. А Сивец — сукин сын — об этом знает. Земсков был ошеломлён этим сообщением. — А может быть, снаряды рвались по вашей вине? — спросил он. Старший лейтенант пожал плечами: — Черт его знает! Не представляю, как это получается. Тут дело тёмное. Может, и по нашей, а может, и нет. Словом, прибудешь в полк, доложи сразу вашему Арсеньеву. Он разберётся. — Ну, а когда вы отправили ту партию с Сивцом, таких случаев больше ведь не было? — Мы вообще больше не стреляли. Полк ушёл в Сочи ремонтировать технику. На артскладе тебе тоже ничего не скажут. Так что лучше всего — поторопись к себе в часть. Попрощавшись со старшим лейтенантом, Земсков отправился на контрольно-пропускной пункт. Здесь уже дожидался его Литинский. Семёну не удалось получить назначение в Морской полк.