— Александр Иванович, я пришёл специально, чтобы, как нача
— Александр Иванович, я пришёл специально, чтобы, как начальник боепитания, доложить вам об исключительной смелости и упорстве, проявленных лейтенантом Земсковым. Будаков тщательно расправил свои усы: — Вы, товарищи командиры, сговорились, что ли, расхваливать друг друга? Ну, какие там ещё геройские подвиги? Слушая рассказ инженера, Будаков нетерпеливо постукивал карандашиком по столу. Земсков попросил разрешения уйти и выпрыгнул из штабного фургона. Он чуть не сбил с ног Шубину. — Людмила! Давно вас не видел! Ну, как вам все это нравится? Хорошо хоть со мной не поехали. Людмила ждала, что Андрей скажет ей что-нибудь ещё, но Земскову было не до неё. Он был возмущён тем, как безразлично отнёсся начальник штаба ко всему, что ему было доложено. В фургоне раздавались короткие очереди пишущей машинки, прерываемые неторопливым баском Будакова. «Он мне ещё не раз напакостит, — подумал Земсков, — ну, да черт с ним. Моё дело — разведка». Людмила все ещё стояла рядом. — Вы сюда? — спросил лейтенант. Она пришла специально, чтобы его увидеть, побежала стремглав, как только освободилась в санчасти, а он даже внимания на неё не обращает. Людмила ответила с деланой небрежностью: — Да, сюда, к Александру Ивановичу. — А! — сказал Земсков. — Ну, я пошёл. Людмила осталась стоять у штабного фургона. Из двери высунулась длинная голова Будакова: — Пожалуйте, Людмила Васильевна!